Восстановление риторики в русской науке и школе - очевидный факт. При том, что в последнее десятилетие написаны многочисленные теоретические исследования, в ряде регионов России ведется активное преподавание риторики, изданы школьные учебники, фактически обеспечивающие учебный процесс с начальных до выпускных классов, организованы программы подготовки учителей риторики, создана Российская ассоциация риторики, преподавание риторики встречается с рядом трудностей, преодоление которых зависит от конкретных инициатив ученых-методистов и практиков - преподавателей риторики.
Сегодня необходимо по крайней мере: 1) предоставить педагогу, желающему преподавать риторику, точное знание о своеобразии предмета риторики, основных разделах и терминологии этой науки; 2) вооружить педагога программами, учебниками, учебными текстами, пользование которыми позволит учителю иметь ясную опору при объяснении материала, создании творческих заданий, подготовке к занятиям и т.д.; 3) вдохновить педагога-ритора выразительными и убедительными методическими рекомендациями, иначе говоря, представить методику преподавания риторики, имеющую, кстати, прочную классическую традицию, способную обогатить современный опыт построения уроков общения, культуры речи.
Полемика вокруг риторики ведется не впервые. Одна из самых ярких «антириторических» статей последнего времени принадлежит перу авторитетного ученого-русиста М.Т. Баранова. По-видимому, это была одна из последних (если не последняя) статья замечательного педагога, к мнению которого прислушивались очень внимательно многие учителя и ученые, в том числе автор этой статьи. Поскольку настоящая статья написана в марте-апреле 1999 года сразу по выходе в свет статьи М.Т. Баранова в журнале «Русский язык в школе», я решаюсь выступить с полемическим ответом безвременно ушедшему автору, бывшему для многих из нас и собеседником, и наставником, и старшим товарищем, к мнению которого все мы прислушивались. Это и будет настоящей данью его памяти, потому что настоящее памятование - это со-беседование со «светом ушедшего ума», честное обсуждение трудов предшественников. Данная статья была предложена тому же журналу, но журнал посчитал нецелесообразным начинать дискуссию по проблемам риторики, полагая, что все вопросы, связанные с современным состоянием этой науки и школьной дисциплины, нашли отражение в статье М.Т. Баранова.
Вопрос о преподавании риторики поставлен М.Т. Барановым столь остро, что не заметить сомнения автора в необходимости продолжения как самих риторических исследований, так и существования предмета риторики в школе и вузе, попросту невозможно. Название статьи ясно определяет концепцию автора: сначала в истории русской школы была риторика, затем риторика отмирает и на ее месте появляется дисциплина "развитие речи", которая, по мнению автора, переживает сейчас кризис, но должна быть восстановлена усилиями современных педагогов. Эта принципиальная идея не объясняет все-таки, почему в современных "школах России" родилась обратная тенденция: "от развития речи к риторике", причем, тенденция столь стремительного восстановления риторики, что не заметить создания научных школ, существующих в каждом авторитетном вузе страны, не отметить, что риторика преподается в разных регионах России, обогащая современный образовательный процесс (не только в Москве или Санкт-Петербурге, но в Перми, Екатеринбурге, Воронеже, Саратове, Волгограде, Красноярске и мн.др., о чем в статье М.Т. Баранова почему-то не говорится), значит не заметить очевидные факты.
В то же время меньше всего хотелось бы создать впечатление у читателя, что автор данной статьи "защищает" риторику: наука о мысли и речи, непосредственно связанная с идеологией и мировоззрением, во все периоды своего существования порождала спорадическую критику - и так было на протяжении всей истории европейского образования. И всегда риторика возрождалась как феникс из пепла, потому что невозможно не обращаться к истории собственной культуры и не строить на ее фундаменте нового впечатляющего здания. Сегодня же хотелось бы выяснить объективно, чем же была риторика для России, в чем состоял ее предмет, почему мы переживаем "риторический ренессанс", а проблем больше, чем "радостей".
Прежде всего, скажем о том, что противопоставление "развития речи" и "риторики" в принципе некорректно, поскольку "предмет риторики есть речь". Так во всяком случае формулировался предмет этой дисциплины в середине XIX века, когда риторика достигла в некотором смысле расцвета своих научных сил и в то же время требовала преобразования и обогащения новыми идеями.
Попытаемся все-таки ясно и определенно ответить на вопрос, что такое риторика. Этот ответ тем более возможен, что риторика является классической филологической дисциплиной, фундаментальной наукой (о чем говорят современные исследования), практическим искусством речи и, конечно же, школьной дисциплиной, имеющей достаточно определенный и превосходящий современное "развитие речи" предмет обучения. Предмет риторики отчетливо выявляется из классических определений данной науки, которые столь же впечатлительны для современного учительского вкуса, сколь (к сожалению) подчас малоизвестны и неточно истолкованы.
Вот почему в начале приходится сказать о том, что не есть риторика. Риторику нельзя понимать вульгарно (по-журналистски): она не есть ловкое ораторство, искусство словесного манипулирования в целях убеждения аудитории, приукрашивание истины, многоречие или словоблудие, как это выгодно представить большинству наших политиков и журналистов, когда они, критикуя своих оппонентов, называют чужие речи "риторикой", а затем убеждают аудиторию, пользуясь средствами риторики. Вульгарно-журналистское пользование словом "риторика" необходимо отделить от научного, неискаженного смысла риторики, основав наше объяснение на точном анализе классических источников, учитывая все возможные новации современной теории риторики и речеведческих дисциплин.
Статья М.Т. Баранова насыщена материалами и многочисленными цитированиями, однако истолкование предмета риторики в ней явно приблизительно. Уточняя описание М.Т. Баранова, приходится заметить следующее:
1.
Риторика не "заимствована нашими предками в XVII веке из западно-европейского учебно-научного обихода". Риторика известна в Древней Руси, по крайней мере, с XII века, причем, основные переводы названия классической науки об искусстве речи с греческого языка зафиксированы не только в словах "риторикия" и "ритория", но в традиционных русских словах "ветийство", "ветий" (ср. устаревшие слова "витийство, вития"), сам же корень "вет-" (писалось через ять) означал говорение, откуда все богатство современного словарного гнезда "привет, ответ, совет, завет, навет и т.д.". "Риторикия" воспринималась нашими предками как "мудрость", "художество", "хитрость" и, кроме вышеперечисленных названий этой науки, к XVII веку имелось не менее двадцати соперничавших между собою синонимов типа "благоречие, добрословие, сладкоглаголание, хитроязычие, краснословие, истинноречие, правдобеседование и т.д.". Изучение этих слов с цитатами из древнерусских сочинений может составить великолепный материал для изложения русского понимания корней риторики как науки и требований к речевому поведению наших предков.
2.
Первая русская рукописная "Риторика" 1620 года не принадлежит "митрополиту Макарию" и не "представляет собой перевод польской риторики на церковнославянский язык". М.Т. Баранов пользовался устаревшими данными, имевшимися в книге В.П.Вомперского. Неправильность атрибуции митрополиту Макарию доказана одновременно тремя авторами независимо друг от друга (Т.В.Буланина, Х.Штайнкюлер, В.И.Аннушкин), двое последних указывают точный источник первой русской "Риторики" 1620 г. - латинскую "Риторику" Филиппа Меланхтона. В названной выше "Хрестоматии" впервые опубликованы пространные отрывки из "Риторики" 1620 г. с параллельными текстами из "Риторики" Ф.Меланхтона, выразительно показывающие самостоятельность переводческой деятельности неизвестного русского учителя послесмутного времени, дополнявшего текст своими вставками о науке "краснословия и сладгогласия".
3.
Риторика действительно "родилась в Древней Греции одновременно с философией", однако неверно утверждение о том, что она "предназначалась для воспитания у ораторов умения отбирать слова для убедительности речи, тогда как философия учила поиску истины, мыслей". "Отбор слов" был всегда неглавной, периферийной частью риторики - и какие только учителя риторики не писали о том, что неверно ограничивать риторику красивыми и правдоподобными словами! Наш первоучитель в Славяно-Греко-Латинской академии грек Софроний Лихуд замечал в 1698 году, что ритор не занимается "уловлением" слов и не должен уподобляться "детям, которые, не ведая подлинной цены злата и бисеров, цвеченые некие камыки собирают при брезе и о них чюдно радуются".
Один из первых теоретиков риторики великий Платон, критикуя ложную риторику софистов, полагал, что искусство речи может основываться только на философии, служащей истине, благому, "богам", ритор же, согласно всем античным теоретикам риторики, должен быть прежде всего "философски образованным человеком", "истинным же оратором может быть только мудрец". Таким образом, риторика всегда соединялась с философской образованностью и обучением мыслить, поиском способов аргументации и убеждения.
Удивительно, что с этой точки зрения нашими педагогами-речевиками почти не прочитана и не понята первая часть "Краткого руководства к красноречию" М.В. Ломоносова, где великий ученый подробно объясняет именно способы "изобретения мыслей", ведь его "идеи" являются способами создания содержания речи. М.Т. Баранов приводит мнение А.В.Западова, полагавшего, что "первая часть "Риторики" М.В. Ломоносова несла читателю важнейшие элементы логики как научной дисциплины". М.Т. Баранов пишет о том, что "Риторика" М.В. Ломоносова - это научная стилистика XVIII века", а далее указывает на то, что М.В. Ломоносов показал место церковнославянских слов в русском языке и на другие стилистические достижения великого ученого. Странное дело: разбираясь в мысли автора, накладывать на его построения схему современного знания и называть "Риторику" М.В. Ломоносова то "логикой", то "стилистикой", хотя ни логики, ни стилистики как терминов нет в теоретических построениях М.В. Ломоносова. Скажем более, его "Риторика", как для краткости стали называть ее позднейшие исследователи, называется "Краткое руководство к красноречию" - и не случайно! М.В. Ломоносов четко разграничивает термины "красноречие" и "риторика": первое означает "искусство", то есть способность и умение создавать творческие речевые произведения в целях убеждения, риторика же является "наукой", правилами, теорией. Не лучше ли пытаться исследовать действительную суть риторического учения М.В. Ломоносова, которое не было ни "логикой", ни "стилистикой", а было именнориторикой?
Лучшее доказательство того, что риторика занималась убеждением через поиск мыслей и аргументов - определение Н.Ф.Кошанского, учителя А.С.Пушкина в Царскосельском лицее: "Риторика есть наука изобретать, располагать и выражать мысли ". У него же: "Грамматика занимается словами , риторика - мыслями , поэзия - чувствованиями ".
4. Именно эта часть риторики - изобретение - касается мыслей и свидетельствует о связи риторики с общественной идеологией и небезразличии к образу человека, который получается через обучение словесным наукам. Риторическая идеология, или стилистический образ человека, который несет с собой риторика как учение о реальной речемыслительной деятельности, время от времени ставится очередными стилистическими новаторами под сомнение. Можно выразиться точнее: только анализ риторической библиографии привел нас к поразительному выводу о том, что критика очередных риторических концепций случается в русской жизни каждые 60-70 лет - время стилистических новаций, идеологических перемен, экономических потрясений.
Очевидно, что не все так просто и в истории русской риторики, в частности, в отношении даже такой величины, как М.В. Ломоносов. Так, М.Т. Баранов справедливо пишет о переизданиях "Риторики" М.В. Ломоносова в XVIII-XIX веках, когда она служила образцом для создания новых риторик. Анализ указанных М.Т. Барановым сочинений ("Надежный способ достичь совершенства в красноречии" казанского игумена Кастория 1780 г.; анонимная детская "Риторика" 1787 г.; "Логика и риторика" А.С.Никольского 1790 г.; далее указаны сочинения А.Ф.Мерзлякова 1809 г., Я.В.Толмачева 1815 г., Н.И.Греча 1820 г., Н.Ф.Кошанского 1829 г., А.И.Галича 1830 г., наконец, К.П.Зеленецкого 1849 г.) показывает, что все они далеко неоднозначно оценивали именно систему общих мест - способов создания мысли, которая составляла центр учения М.В. Ломоносова. Так, Касторий попросту ни разу не ссылается на М.В. Ломоносова, анонимная "Детская риторика, или Благоразумный вития" 1787 г. вовсе перевод с французского, а в первой половине XIX века разворачивается настоящая борьба именно вследствие критической настроенности против общих мест ученых Московского университета А.Ф.Мерзлякова, И.И.Давыдова, магистра Московского университета К.П.Зеленецкого, вернувшегося на родину в Одессу и там писавшего свои труды.
Конечно, все наши ссылки на классиков необходимы для того, чтобы продолжить разговор о современности. Важнейшими задачами школьной филологии являются воспитание в учащихся представления о значении языка как инструмента человеческой деятельности, передача знаний о практической роли языка в организации разных форм общественных связей; формирование собственной речи учащихся как средства и способа формирования и выражения личности, орудия общения и обучения.
Риторика, имеющая собственный предмет обучения, является продолжением знаний, полученных из общих сведений о языке, которые зафиксированы в отдельных разделах школьного языкознания (орфография, орфоэпия, морфология, словообразование, синтаксис, пунктуация и нек.др.) В соответствии с традицией русского классического образования вначале всегда давались элементарные сведения о языке (фонетико-грамматические), формировались умения и навыки читать и писать; затем предлагалась грамматика как общее нормированное представление о правильности языка с перечисленными выше разделами; далее следовал переход к риторике, который означал научение пользованию речью с целью формирования личности. Так во всяком случае было до середины XIX века. Одна из идей теоретиков риторики середины XIX века состояла в том, чтобы приготовить учеников риторического класса ко владению Словом во всем богатстве реальных общественно-речевых связей. Именно с этим связана классификация родов и видов словесности, которым должны были учиться ученики: от научения писать письма (бытовые и деловые) до знания, как составляются ученые, исторические, философские сочинения, как готовятся и произносятся ораторские речи. Классификации видов речей или текстов, которые предлагались учителями А.С.Пушкина и М.Ю.Лермонтова Н.Ф.Кошанским и А.Ф.Мерзляковым, тяготели к тому, чтобы обучать всем видам речи, которые существуют в реальной практике. Впрочем, именно до важнейшего из видов речи - бытовой практической речи как раз и не доходило дело в риторике середины XIX века, поэтому и призывал К.П.Зеленецкий в "Общей риторике" 1849 года обучать не только "красноречию", но и "просторечию". В этом смысле указание М.Т. Баранова на "бытовое красноречие", существовавшее в ряду видов красноречия к середине XIX века, неточно - именно отсутствие внимания к бытовой прозе привело риторику к упадку, а поэтику натуральной школы, ориентировавшуюся на реальные общественные проблемы, к утверждению художественной литературы как важнейшего вида словесности (см. разбор причин упадка риторики в двух работах В.В.Виноградова и Ю.В.Рождественского).
Предложения К.П.Зеленецкого были услышаны лишь частично: бытовая проза нашла отражение в сочинениях писателей натуральной школы - и это был еще один удар по "старушке риторике", которая не поспевала за реальными потребностями речевой практики. В середине XIX века риторика была критикована и переделана в стилистику и теорию словесности, предметом которых стало преимущественное изучение художественной литературы, разбор идеологических мнений, высказанных художниками слова и именно по схеме, созданной в середине XIX века (а вовсе не после 1917 года), мы продолжаем преподавать русский язык и литературу.
Удалив риторику из преподавания и во многом справедливо критикуя ее за отсутствие связи с реальной речью, из колыбели оказался выброшен и сам ребенок. Предмета, который реально отвечал бы за "речь", в составе филологических дисциплин не осталось. И я не оговорился: "Предмет риторики есть речь" - так предельно кратко и ясно вводил в предмет риторики и словесности еще учебник "Теория словесности" 1851 года, где глава Отделения русского языка и словесности Российской академии наук И.И.Давыдов сконтаминировал и отредактировал лучшие на то время учебники Н.Ф.Кошанского и К.П.Зеленецкого.
Отсутствие в русской филологии предмета "речь" ясно ощущалось в 20-е годы нынешнего столетия, когда потребность в обучении реальной прозе (прежде всего, политической речи и пропаганде) ощущалась особенно ясно. О необходимости каждому "быть оратором" выразительно писал А.В.Миртов в нескольких изданиях книги "Умение говорить публично". И не только он, но и организация Института живого слова, и составление сборников "Русская речь", и многочисленные новации педагогов-русистов говорили о том, что всякая новая организация жизни требует одновременно и обучения новому искусству речи, формирования нового способа мыслительно-словесного выражения.
Сделаем попутно одно очень важное для русской филологической и общественной культуры замечание. Всякая идеологическая перестройка в русской истории сопровождается реорганизацией в преподавании филологических дисциплин, и прежде всего тех из них, которые связаны с прозаическими видами словесности, или реальной прозой. Изучение истории руссской риторики показало, что такие перестройки происходили в русской жизни с поразительной периодичностью в 60-70 лет (возраст человеческой жизни). В настоящее время мы присутствуем при очередной смене идеологической формации в России - и от нашей творческой активности будет зависеть судьба и русского языка и великого русского слова.
Новизна и актуальность риторики для современного школьного образования ясно вытекают из определений самого предмета риторики:
1.
Риторика - теория и искусство речи, а большинство наших учеников не обладают историко-теоретическими знаниями о практике речевого общения, не обладают умением, технической "выучкой", практической ловкостью владеть мыслями и словами в разных ситуациях общения.
2.
Риторика - наука "мыслить" (Н.Ф.Кошанский) и аргументировать, искусство "находить способы убеждения" (Аристотель). Очевидно, что риторика как прикладная наука, как искусство и умение - очень важна в практическом смысле, связана с мировоззрением и личностью учащегося.
3.
Риторика занимается совершенной речью (см. определение А.К.Михальской: "риторика - теория и практическое мастерство целесообразной, воздействующей, гармонизирующей речи"). Большинство определений риторики в той или иной форме ищут точное определение необходимых качеств речи. Разные требования к речи зависят от философской позиции человека, вот почему будут ограничены всякие определения риторики как только "теории красноречия" (к красивой речи люди относятся иногда с недоверием), или "убеждения" (спрашивают: как убедительность сосотносится с нравственностью ритора?), или "эффективной" речи (для чего эффект нужен оратору?).
4.
Риторика - учение о речевом воспитании личности. Поскольку в речи выражен весь человек, риторика способствует формированию всей личности человека, его мировоззрения, знаний, жизненной позиции, способности выражать и защищать свою позицию словом.
5.
Риторика - учение о правилах и нормах ведения речи в разных видах словесности. Поэтому в обучение риторики должны войти бытовая и деловая речь в устной и письменной формах, основные виды диалогов, корректные приемы ведения споров и дискуссий (в которых участвуют наши школьики), ораторское красноречие, основы научной, философской, нисторической прозы, речь массовой информации и информатика, оцененные с позиций эффективности и оптимальности в организации современной жизни общества и отдельной личности.
В настоящее время необходимо сказать и о том обогащающем значении риторических идей, которые могут обновить современное обучение речи в школе, под каким бы названием ни выступал данный предмет: развитие речи, культура речи, культура общения, лигвистика текста, стилистика речи, функциональная стилистика. К сожалению, нередко споры ученых идут вокруг названия науки, хотя принципиальные цели едины. И все-таки приходится сказать, что иногда бывает принципиально настоять и на названии науки или предмета. которым мы предлагаем заниматься. На наш взгляд, именно обращение к риторике (и классической, и современной отечественной), кроме двухтысячелетней истории, стоящей за плечами у этого предмета, может обогатить современный образовательный процесс русской школы философской широтой взгляда на практическое значение языка, указать конкретные пути работы над речью и ее "развитием". Эти идеи, в частности, следующие:
1.
Всеобщность риторики как науки/искусства речевого мастерства и речи как средства общения для постижения и выражения специальных знаний. Эта классическая идея исходит от Платона и Аристотеля (риторика - "всеобщее знание", необходимое любому человеку, вступающему в речевой контакт и желающему убедить кого-либо в чем-либо). Но эти мысли неоднократно проговорены в отечественной филологическо-педагогической литературе (при изучении всякого подобного исторического материала существенно его стилистическое изящество):
"Материя риторическая есть все, о чем говорить можно, то есть все известные вещи в свете" (М.В. Ломоносов); "Все науки и знания ... токмо чрез элоквенцию говорят" (В.К.Тредиаковский); "Риторика есть наука говорить обо все без изъятия. Все прочие знания имеют предмет ограниченный, но сия ограничивается токмо пределами единого естества, и всякая вещь принадлежит к ее области" (Детская риторика, или Благоразумный вития. 1787 г.)
2. Именно в риторике разрабатывались правила и рекомендации речевой педагогики как теории речевого воспитания и образования личности от младенчества до зрелого мастерства. К сожалению, это знание отсутствует в современной школьной программе. Классически оно суммируется следующим образом: 1/ развитие природных дарований (давалась классификация внешних и внутренних качеств человека, требующих развития); 2/ знание теории, правил и рекомендаций к ведению речи; 3/ подражание как способ обучения, освоение литературных и ораторских образцов; 4) развитие речевых способностей ( наша практика обучения речи на основе писания сочинений на литературные темы, к сожалению, оставила без внимания многие классические формы обучения речи, например, организацию публичных диспутов, дебатов, не готовит к критической оценке того реального и многобразного мира коммуникаций, где требуется не только слушать, но и активно противостоять), чтение и комментарий текстов, декламационное чтение, занятия техникой речи.
3. Нередко занятия риторикой не идут дальше занятий словесной стилистикой. Однако классическая и современная риторика распространяет свои проблемы на всю совокупность условий речевой коммуникации: этос речи (условия ситуации речевых контактов, фактура речи); пафос речи (создание смысла речи, разработка содержания через знание общих мест, способов аргументации); логос речи (словесные средства, к которым риторика распространяет требования стилистического изящества, например, теории фигур речи и построения периодов), теории вкуса, благопристойности - всего, о чем так ревновала "консервативная" педагогика середины XIX века и что разрушали "демократические революции").
4. В "развитии речи", к сожалению, отсутствует знание общих правил ведения речи, разработкой которых занимается именно современная риторика. Вычленение правил ведения речи на основе практической морали, зафиксированной в текстах фольклора, впервые выполнено Ю.В.Рождественским (отношения мысль - слово - дело, правила речевых олтношений, правила для слушающего и говорящего). Но есть еще и группа существенных правил духовной этики речи которая вычленяется из "главных книг" человечества: Библии, сочинений святых отцов, религиозной литературы, например, православного молитвослова. Частично они изложены в новой "Педагогической риторике" А.К.Михальской, кратко описаны в "Теории риторики" Ю.В.Рождественского, автором данной статьи - в кратком учебнике "Риторики". Понимание языка, слова как важнейшего средства духовного благоустройства человека ("от плода уст своих человек вкусит добро...") могло бы чрезвычайно обогатить современный учебный процесс, причем, не только "славословиями Слову", но и предупреждениями о "гибельности языка", в котором "средоточены все грехи".
5. Именно риторика традиционно ставит проблему образа ритора как уместного и целесообразного представления себя в речи. Для устной речи - это проблема образа оратора (говорящего), для письменной речи - проблема образа автора (пишущего). Совокупно проблема образа ритора связана с воспитанием целой личности, восприятием и проявлением личности человека в мысли и слове, поэтому основывается на понятии ораторских нравов - требований к личности оратора. Эти требования начинаются с этических качеств (честность, мудрость или знание, справедливость, доброта, скромность - разные эпохи и этико-философские системы выдвигают различные требования к образу формируемой личности), заканчиваются внешностью оратора, но очевидно. что воспитание ритора осуществляется вкупе с физическим и духовным формированием человека.
6.
Исторически риторика возникает как ораторское искусство, однако неверно ограничивать современную риторику только областью ораторики - теории устной публичной монологической речи. Античные риторики действительно касались в основном ораторской речи, хотя давали и общую теорию речи, основанную на философском фундаменте. Но уже в древней Руси речевая культура включает книжные и письменные формы, чрезвычайно важные для понимания разных форм и видов слова, в которых жил человек. Русская теория риторики имеет то несомненное преимущество в сравнении с античными и некоторыми западными теориями, что тяготеет к освоению всех возможных видов речевого общения (устных, письменных. книжных, а сегодня и массововй информации). Современная теория речи, основываясь на идеях русской частной риторики, требует изучать не только художественную литературу и фольклор (виды словесности, которыми ограничено сегодняшнее школьное обучение), но начав с разговорно-бытовой дописьменной речи как основы речевого воспитания, показать разные виды письменной речи (собственно писем, деловой документации), виды литературы (не только художественной, но научной и журнальной), обучать реальному общению в групповом взаимодействии, ораторской речи в разных ее видах, наконец, показать специфику (достоинства и опасность) речи средств массовой информации. Последняя задача стоит особенно остро, поскольку далеко не разработана самими учеными-филологами. Однако именно учитель-словесник ( в нашем понимании ритор, а не литератор) может показать природу речевых манипуляций, которыми переполнена массовая информация, объяснить природу компьютерного диалога человек-машина. Ведь именно риторика учит оценивать речь, тем самым предупреждает современного человека против опасности словесного манипулирования, что нередко делается против него в современных общественых диалогах. Одним словом, только современная теория словесности, включая риторику, способна объяснить сложности современного информационно-речевого мира.
7.
Если проблема ораторского искусства связана с теорией монолога, то совершенно по-новому выглядит в современной риторической науке и педагогике теория диалога. Диалог осваивается как с точки зрения общей риторики, так и с позиции рассмотрения разных видов диалога, которые могут включаться в школьные занятия на разных этапах обучения. К этим видам диалогов следует отнести: а) разговорно-бытовой диалог в разных ситуациях (семейно-бытовой, требующий обучения на литературных примерах и корректного соотнесения с практикой; медицинский; магазинный; дружеский и под.); б) основы делового диалога, требующие разработки школьных деловых игр. При этом важными становятся все этапы речевого акта: условия речи, замысел, содержание, аргументация, композиция, исполнение в словах и произношении. Именно здесь вызревает проблема речевого этикета.
8.
Традиционная структура риторического канона (изобретение, расположение, слововыражение, память, произношение и телодвижение) начинает играть в современном обучении ритрики новыми красками. Теоретико-риторическими исследованиями и учебниками риторики последнего времени достаточно ясно показано, как проблема изобретения речи (классическая проблема, восстановленная по старинным образцам и никак не осмысленная в "развитии речи") способна дать модель порождения замысла и содержания речи по новым творческим образцам. Критика, которую предлагают на изобретение по общим местам как классические авторы (В.Г.Белинский, Ф.И.Буслаев), так и современные (М.Т. Баранов), не считается с тем, что общие места как ценностные категории, в которых сходятся создатель речи и аудитория, всегда существуют. Найти их - творческая задача ритора, которому всегда советовалось: "Размышляй!" (см. у Н.Ф.Кошанского).
Новая риторика по-новому осваивает и опыт хрии, критикованной В.Г.Белинским. Ведь хрия - это общая схема построения речи, незнание которой попросту выбивает почву из-под ног говорящего. Элементарное неумение современными ораторами построить простое поздравление, либо же создать построение речи по традиционным схемам происходит оттого, что необученные современной школой ораторы не подозревают о существовании общих мест и хрии как традиционных моделей, которым можно творчески следовать при построении речи. Когда же речь у такого горе-импровизатора получается как бы сама собой, он и не подозревает, что построил традиционную хрию - подобно мольеровскому герою Журдену, удивлявшемуся, что он говорит прозой.
Забыто в современном "развитии речи" и учение о распространении речи на основе классификации фигур: между тем еще К.П.Зеленецкий яростно критиковал Н.Ф.Кошанского, а следовательно, косвенно и М.В.Ломоносова, за наличие "этих 45 фигур речи", которые невозможно запомнить... Действительно, формальное запоминание фигур речи рождало только резонеров (обратим внимание, как ни В.Г.Белинский, ни К.П.Зеленецкий не хотят, подобно "новым демократам", прочитывать творческих рекомендаций риторик, потому что им важно создать новую литературную и образовательную идеологию), но и отстутствие их в обучении, точнее, непонимание того, что люди говорят фигурами речи как некоторыми формами речевого выражения и что этим формам надо учить, породило косноязычие ХХ века - и наше общество, образованное школой, достойно его наследует.
Подобно можно говорить и о "качествах речи" - традиционный раздел, определявший и комментировавший правильность, ясность, точность, чистоту, уместность, выразительность, но, главное (о чем уж мы совсем предпочитаем умалчивать в демократическую эпоху), понятия вкуса и благопристойности как способности понимать и выражать прекрасное.
Наконец, в современном школьном речевом обучении, какими бы словами ни назывался этот аспект или предмет, нет ясных и творческих разработок или рекомендаций к риторическому (действенному и уместному) произношению. Между тем, школьника необходимо учить "звучать": делать паузы (не пора ли, наконец, сказать "нет!" бездумному скорочтению и "пулеметной" бездумности?), быть выразительными, развивать динамику голоса, учить ритму и темпу, давать понятие о тембре голоса и обучать многим другим азам техники речи, традиционно заложенным в риторике как искусстве речи. К сожалению, в современном преподавании начинают забываться многие достижения в обучении выразительному чтению - то, чем могла гордиться как старая школа словесности XIX века, так и советская педагогика.
9. Особо следует сказать об отношениях с историей риторики. В обращении к истории родной филологии лежат глубокие перспективы мыслительного и словесного обогащения нашего педагогического процесса. Ведь история русской риторики и словесности только начинает открываться нашему взору. Слишком скорые суждения относительно того, что "риторика - это логика..." или "риторика - это стилистика...", а "словесность - это художественная литература", не просто затуманивают дело, но способствуют прохладному и равнодушному взгляду на подлинное своеобразие мыслительного богатства родной филологической культуры.
В настоящее время требуется объективный и бескорыстный анализ достижений русской филологической и педагогической мысли: не только старинной риторики (прежде всего классической отечественной - в ее лучших достижениях), но и всего опыта, накопленного в советское время дисциплиной «развитие речи». Чтобы показать, что риторика перестала быть «старушкой», а, напротив, необыкновенно молода и сильна, поскольку питается от здоровых корней или источников, достаточно перечислить несколько фактов научной и педагогической деятельности риторов современной России:
Изучение и преподавание риторики (как и большинства дисциплин речевого цикла) ведется сейчас в большинстве вузов страны. Ученые-исследователи, преподаватели вузов и учителя риторики в школах объединены в Российскую ассоциацию исследователей, преподавателей и учителей риторики, которая в январе 1999 года провела 3-ю Международную конференцию «Риторика в современном образовании». По материалам 1-й Всероссийской конференции издан сборник докладов «Предмет риторики и проблемы ее преподавания» (М., Добросвет, 1998), максимально отражающий разнообразие и богатство взглядов на природу современной риторики.
Региональные отделения Ассоциации имеются в Москве, Санкт-Петербурге, Перми и Екатеринбурге, Воронеже, Саратове, Красноярске, Волгограде, Ульяновске, преподавание риторики ведется в Ярославле, Орле, Новокузнецке и других городах. Вот несколько выразительных фактов того, как риторика распространяется в ряде регионов России:
- В Перми в течение 7 лет проводится подготовка и переподготовка учителей риторики, подготовлено более шестисот учителей риторики, издается литература, проводятся научно-практические конференции;
- в Воронеже предмет «риторика» введен в школах на уровне регионального компонента образования в составе комплексного предмета «культура общения», ежегодно проводятся «фестивали риторики»;
- в Саратове курс риторики введен в школах и вузах, проводятся областные семинары учителей риторики и нек. др.
О риторике как фундаментальной науке надо сказать особо: за последние годы защищены десятки диссертаций, исследующие речевую жизнь не только российского общества, но и зарубежных стран. Библиография научных трудов по риторике за последнее десятилетие, собранная О.А.Сычевым, насчитывает более двухсот именований, а один только перечень научных трудов по риторике, готовящийся Риторической ассоциацией (монографии, учебники, статьи, диссертации) в последние тридцать лет, составит более шестисот наименований.
О напряженных поисках учителей говорит множество программ, составленных учителями риторики. Эти программы изданы - они отражают реальный педагогический опыт, накопленный практиками риторики.
Конечно, о риторике в русских школах можно будет говорить только в том случае, если будут подготовлены учебники риторики и готовы к работе сами учителя. Учебники риторики написаны сейчас для всех классов (имеем в виду прежде всего комплекс пособий, подготовленный в МПГУ под руководством проф. Т.А.Ладыженской), тем не менее, о реальном преподавании риторики можно будет говорить лишь тогда, когда будут подготовлены кадры школьных учителей риторики. Пока такая подготовка явно недостаточна. Кроме того, нет реальных часов для преподавания риторики.
Таким образом, сегодня реальная ситуация в России с риторикой отличается активнейшей работой множества исследователей и педагогов, которые именно под этим именем ведут курсы, пишут книги, защищают диссертации и т.д. Как в каждом живом деле, здесь много разноречивых мнений относительно сущности самой науки и того, как она должна развиваться. Однако активные споры и столкновения мнений (они живо проявились на двух последних конференциях) - лишнее свидетельство того, насколько остро воспринимаются все вопросы, касающиеся сегодняшнего положения дел с риторикой и всем комплексом преподаваемых речеведческих дисциплин.
Очевидно, что риторика в России утверждается и ее утверждение создает оптимистический настрой для многих коллег, которые решили отдать свои силы этой древней и постоянно обновляющейся науке.
Комментарии: